До недавнего времени история споров и разногласий внутри христианства строилась, в основном, на данных церковных авторов - полемистов и историков. Теперь, благодаря находке рукописей Наг Хаммади, у нас появилась возможность взглянуть на эту борьбу глазами не только Церкви, но и противоположной стороны. Среди гностических писаний из библиотеки Наг-Хаммади есть несколько, которые выделяются в отдельную группу "полемических сочинений". Это "Истолкование знания" (XI,1), "Второй трактат великого Сифа" (VII,2) и "Апокалипсис Петра" (VII,3) и "Свидетельство истины" (IX,3), которые и станут объектом нашего исследования. Выпады против церковного христианства содержат многие тексты из Наг Хаммади (например, "Послание Петра" (VIII,2), "Евангелие Филиппа" (II,3), I и II "Апокалипсисы Иакова" (V,3 и V,4)), но в этих двух трактатах они выражены наиболее явно.

При исследовании полемики, которая велась отцами церкви против еретиков, в частности, гностиков, Фредерик Виссе выделил следующие основные черты: 1

Оппонент ассоциировался со злодечми из Ветхого Завета (например, Каином или содомитами) или с известными противниками апостолов (иудеями, Симоном-магом). Как только противник ассоциировался с ними, так сразу его протагонист автоматически становился правоверным, ассоциируя себя с апостольским кругом и другими праведниками прошлого.

Оппонент изображался как исполнение пророчеств об эсхатологических лжепророках или антихристах, что означало, что он является орудием Сатаны.

Часто оппоненту приписывалось аморальное поведение. Любая его добродетель была не более чем уловкой для обольщения ничего не подозревающих верующих.

Противник должен был заимствовать свои идеи из языческих источников.

В случае упоминания еретических учений, они сводятся к уже опровергнутым ересям прошлого (например, иудейскому Закону) или к отвержению общепринятых истин.

О противниках заявляют, что они отбрасывают истинный авторитет. Так, о Феобутисе, Валентине, Маркионе, Бардайсане утверждалось, что они обратились ко лжи, так как их стремление к высшим церковным должностям было не удовлетворено.

Но как только мы обращаемся к гностическим сочинениям, становится ясно, что в них полемика строилась по принципиально иным правилам.

Прежде всего, ни в "Апокалипсисе Петра", ни в "Свидетельстве истины" полемика не является основной целью произведения; более того, в отличие от церковных авторов, нам до сих пор не известно ни одно специально полемическое гностическое сочинение. В "Апокалипсисе" она - лишь фон для для изложения учения, предупреждение о возможных отступниках от "истинного учения". Главная ее цель - вернуть в гностическую общину тех, кто ушел в Церковь. В "Свидетельстве истины" полемические фрагменты делятся на две группы: первая - полемика против абстрактных "фарисеев и книжников" (29), действующих под воздействием архонтов, вторая - спор с конкретными учениями, известными нам по другим источникам (56-58). Ее функции, помимо помощи в нахождении истины "тем, которые могут слышать не ушами тела, а ушами ума", определить трудно; некоторые ученые считают ее позднейшим включением в текст. Возможно, такая роль полемической составляющей связана с нежеланием гностиков вступать в полемику с "материальными людьми" и их лжеучениями.

Затем, полемика в этих сочинениях плохо соотносится с современной им церковной критикой гностических учений. В "Свидетельстве истины", возможно, и использовался некий каталог еретических заблуждений (из-за крайне фрагментарного состояния текста сложно утверждать это определенно) или автор строил свое перечисление еретиков с обвинениями их по существующему образцу (там названы ученики Валентина, Василид и его сын Исидор, симониане), но то, что до нас дошло - это либо обвинения максимально общего характера ("оставили истину…"), или спор с отдельными практическими установлениями ("берут жен"). Похоже, что уро-

вень полемики зависил как от полученнного автором образования, так и от культуры, к которой он принадлежал, и в этом отношении "Свидетельство истины", которое, скорее всего, было написано в Александрии, превосходит "Апокалипсис Петра", происходящий из Сиро-Палестинского региона.

В качестве основных аргументов в ходе полемики использовалось следующее: происхождение "истинного учения" непосредственно от Христа, Сына благого Бога, очевидная истинность своего учения и происхождение всех ересей, лжеучений и заблуждений от злобного демиурга - владыки этого мира и его сил. Роль обращения к Писанию не столь велика, как это изображают церковные писатели: в обоих трактатах оно привлекается только для иллюстрации того или иного положения.

И, наконец, эти сочинения не предназаначались широкому кругу чиатаелей. "Апокалипсис Петра" обращается к членам секты и тем, кто некогда были ими. Человеку постороннему, непосвященному не всегда понятно, о чем идет речь, его автор не стал бы предлагать, подобно Иустину: "Впрочем, у меня есть сочинение, написанное против всех бывших ересей; если угодно вам иметь его, я доставлю вам" (I Apol. 26). До сих пор не ясно, кто такой таинственный Герма ("Тогда они создадут еще одно подражание во имя мертвеца, т.е. Гермы, первенца неправедности, для того, чтобы малые сии не поверили в свет, который действительно существует" (78)) или против кого направлен, скажем, следующий отрывок: "Другие же изменятся под воздействием дурных слов и таинств, ведущих народ к заблуждению. Некоторые не знают (подлинных) таинств, говоря о вещах, которые они не понимают, но (тем не менее) они будут хвастаться, что именно им принадлежит таинство истины" (76). Здесь могут подразумеваться как церковные христиане, утверждающие, что без крещения нет спасения, так и какая-либо из других групп (возможно, гностических), претендующая на истинность своих ритуалов (многие секты имели свои крещения, помазания, таинства, посвящения и т.п., которые гарантировали спасение в ином мире). Этот трактат, безусловно, писался к случаю: читатели должны были быть в курсе событий и сочинение, в отличие от творений церковных полемистов, не предполагало обращения за пределами ограниченного круга лиц.

Что касается "Свидетельства истины", то трудно сказать, кому предназначалось это сочинение. Прежде всего, конечно, автор пи-

сал для членов гностической общины, но, похоже, оно могло иметь обращение и за ее пределами, возможно, что и с целью агитации - притязания автора на исключительность обладания знанием соседствуют с обещанием спасения, которое не может предоставить ни одно из конкурирующих течений.