А.П.КУЛАКОВА Эволюция потестарной терминологии поздних Спартокидов

Династическую историю Спартокидов принято делить на два периода: ранних и поздних Спартокидов, границей между которыми служить междоусобная война сыновей Перисада I, этот своего рода династический кризис. Если форма правления ранних Спартокидов изучена достаточно подробно и получила вполне четкое определение - наследственная тирания, особенностью которой является ее корпоративный характер, то вопрос о характере власти поздних Спартокидов не подвергался специальному рассмотрению. Нередко еще встречающееся представление о том, что со времени Евмела коллективная тираническая власть ранних Спартокидов превращается в единоличную монархическую, давно устарело. Оно верно отражает общую тенденцию эволюции власти Спартокидов, но резкого разрыва с традициями предков в правление Евмела не произошло - напротив, он сумел завоевать народные симпатии благодаря своему имиджу восстановителя "отцовского образа правления" (Diod. XX, 24-25); имеются данные, указывающие на сохранение института соправительства и после Евмела, равно как и в более ранний период стали проявляться черты, характерные для власти эллинистических монархов, - обожествление Перисада I. Попытаемся на основании анализа потестарных терминов, употребляемых в нарративных и эпиграфических источниках в приложении к поздним Спартокидам, проследить это превращение.

Литературные источники касаются прежде всего ранних Спартокидов, несколько упоминаний позднейших правителей ничем не выделяются из общей терминологии: Диодор всех Спартокидов называет царями, Страбон столь же последовательно называет их всех, включая последнего Перисада, тиранами. Таким образом, античные авторы не видели разницы между формами правления ранних и поздних Спартокидов.

Иную картину дают эпиграфические материалы. От Евмела не осталось ни одной надписи, зато значительное их количество дошло от его сына Спартока. Эти памятники демонстрируют отсутствие единообразия в титулатуре: Спарток фигурирует и только как a[rconto" (КБН 18), и только как basileuvonto" (КБН 19), и с традиционным двойным титулом (КБН 974, 1043). Двойной титул, однако, претерпевает некоторые изменения: в указанных надписях отсутствуют указания на территории и народы, подвластные Спартокидам. Но это не первый случай употребления упрощенной формы титула: в КБН 113, приписываемой Перисаду I, стоит Pairisavdeo" a[rconto" o{shn cqovna. Поскольку надпись стихотворная, употребление столь необычного титула отчасти может быть объяснено метрическими соображениями, однако сама возможность использования такого титула показывает, что перемены в титулатуре, произошедшие при поздних Спартокидах, не были спонтанными - они имели прообраз в более раннем периоде.

Из надписей наследовавшего Спартоку Перисада II одна (КБН 25) дословно повторяет КБН 1015, принадлежащую Перисаду I: "архонт Боспора и Феодосии, царь синдов всех маитов и фатеев". Употребление этого пышного архаичного титула особенно контрастирует с КБН 21, 23, где Перисад II назван просто царем. В КБН 20 Перисад II назван царем, сыном царя. Этот титул, вполне традиционный для эллинистических монархов, на Боспоре встречается впервые.

Царский титул содержит надпись Спартока IV (КБН 24). В КБН 75 упомянуты царица Камасария и Перисад V, названный довольно замысловато: "архонт и царь, сын царя". Здесь соединены две тенденции развития титулатуры: архаизирующая форма двойного титула, подчеркивающая преемственность между ранними Спартокидами и их потомками, и эллинистическая, акцентирующая внимание на царском происхождении Перисада; последняя проявилась также в наличии у Камасарии и Перисада эпиклез: Филотекна и Филометор. Этот титул свидетельствует об особой торжественности случая, так как в КБН 1044 Перисад назван просто царем. Таким образом, развитие титулатуры идет в сторону все более широкого употребления царского титула, постепенно вытесняющего титул архонта и коренным образом меняющего его значение.

Появление на престоле архонта Гигиенонта, упорное нежелание которого пользоваться царским титулом наводит на мысль, что он не имел на него прав, показывает, насколько изменилось содержание термина a[rcwn. Если Спарток III пользовался титулами a[rcwn и basileuvwn как взаимозаменяемыми, то для Гигиенонта употребление царского титула в силу неизвестных нам причин оказывается невозможным.

Последний Перисад в посвящении Сенамотис назван царем, сыном царя, и особо подчеркнуто его происхождение - он "трижды Перисад". В этой связи особый интерес вызывает КБН 825, датирующаяся II в. до н. э., то есть относящаяся к одному из последних Перисадов: a[rconto" Pairisav[dou]. Как мы уже видели, титул архонта утерял свое прежнее значение, приравнивающее его к царскому, так что эта надпись либо принадлежала какому-то неизвестному Перисаду, не имевшему, подобно Гигиенонту, прав на престол, либо же она была издана после оформления последним Перисадом передачи власти Митридату.

Проанализировав внешние изменения титулатуры боспорских Спартокидов, попытаемся теперь рассмотреть ее реальное содержание. Мы полностью разделяем гипотезу Ю. Г. Виноградова, согласно которой первая часть традиционного двусоставного титула Спартокидов представляет собой не существительное "архонт", обозначающее верховного магистрата города и маскирующее тираническую сущность власти Спартокидов, а субстантивированное причастие от глагола a[rcw, одно из основных значений которого - "управлять, править". В качестве причастной формы a[rcwn прекрасно коррелирует со второй частью титульной формы, также представленной причастием basileuvwn, а не существительным basileuv". Единственным исключением является КБН 75, где стоит a[rconto" kai; basilevw", то есть вторая часть титульной формулы в данном случае, действительно, представлена существительным. Однако употребление в данной надписи существительного вместо ожидаемого причастия, на наш взгляд, вполне объяснимо: basileuv" здесь должно было дополнять титул Камасарии - basilivssa. ККроме того, сыграло свою роль, видимо, и частое употребление титула "царь", выраженного существительным, а не причастием.

Первоначально первая часть титула a[rcwn, действительно, должна была камуфлировать деспотический характер власти Спартокидов, не зря именно этим потестарным термином обозначается власть Спартокидов над греческими городами Боспора, а в приложении к варварам используется более откровенное слово "царствующий". В дальнейшем это различие сглаживается, и обе части двусоставной титулатуры начинают употребляться по отдельности как взаимозаменяемые. Однако укрепление монархических тенденций приводит к тому, что a[rcwn и basileuvwn начинают противопоставляться друг другу, причастная форма вытесняется существительным "царь", а титул "архонт" указывает теперь на то, что его обладатель не имеет формального права на престол.

За пределами своего государства поздние Спартокиды именовались царями или просто по имени. В афинском декрете в честь Спартока III боспорский правитель дважды назван царем, трижды - просто по имени (МИС. № 4); подобная вольность может объясняться давними связями между государствами и влиянием старой традиции называть Спартокидов просто по именам, как в декрете в честь сыновей Левкона I (МИС. № 3). Перисад II назван царем в отчете делосских гиеропеев за 250 г. до н. э., в последующих же отчетах он упоминается без титула (МИС. № 28), что обычно понимается как указание на его смерть. Просто по имени назван Перисад и в письме из архива Зенона (МИС. С. 260-261), что вполне уместно в срочном послании. Царский титул носят Перисад IV, Перисад V и Камасария в дельфийской и дидимейских посвятительных надписях (МИС. № 15, 38, 39). Таким образом, общая тенденция такова: ранние Спартокиды называются просто по имени, поздних же именуют преимущественно царями, но эти перемены свидетельствуют скорее не об изменении характера власти поздних Спартокидов, а о сдвигах во всем античном мире, когда царская власть становится вполне привычным делом.

Все приведенные материалы показывают, как постепенно власть Спартокидов приобрела формы, характерные для монархов эллинистического мира. Реальные же основы власти Спартокидов существенных изменений не претерпели, перемены коснулись скорее внешних проявлений, причем происходили они не столько в силу внутренних причин, сколько под влиянием изменившейся обстановки во всем античном мире.