Конец I в. н.э. считается "серебряным веком" римской литературы и трактуется как время ее упадка. Однако несмотря на отсутствие ярких и своеобразных авторов, это время очень богатой и насыщенной интеллектуальной жизни. Так называемый упадок литературы нисколько не сказался на увлеченности ею, а как раз наоборот, это время всеобщего ажиотажа вокруг литературных и научных занятий. Такая картина складывается благодаря свидетельствам одного из важнейших наших источников по повседневной жизни этого времени - Плиния Младшего.

Плиний позволяет нам узнать, какие люди были вовлечены в интеллектуальную жизнь и каким образом к ней можно было приобщиться. Здесь мы можем выделить несколько групп, различающихся по степени их участия в этой сфере. К первой группе можно отнести людей, в наибольшей степени посвятивших себя умственным трудам, большая часть которых оставили сочинения, создание которых требовали изучения разного рода исторического, географического и иного материала. Это историки Тацит, Светоний и ряд других, чьи сочинения не дошли: Титиний Капитон, описывавший смерти великих людей, Гай Фаний, исследовавший ту же тему на материале времени Нерона, Лициний Сура, которому Плиний предлагает несколько сюжетов для изучения из области естествознания. К этой группе стоит отнести и Плиния, не только благодаря его ораторской, поэтической и другой литературной деятельности, но и как ученого, подходящего к различным явлениям жизни как исследователь. Примером здесь может служить изучение Плинием истории предоставления преторских знаков вольноотпущеннику Палланту. Случайно найдя надпись об этом, выгравированную на памятнике, он изучает сенатское постановление, чтобы почерпнуть дополнительную информацию (Pl. Ep., VIII, 6).

Другая группа может объединить людей, уделяющих какое-то время научным и литературным занятиям, о которых мы с точностью не знаем, были ли они авторами каких-либо сочинений. Свидетельства о таких людях в письмах Плиния менее многочисленны, чем о вошедших в первую группу, не смотря на то, что степень профессиональности их занятия литературой была ниже. Это особенность времени Плиния. Можно назвать Миниция Фундана, Помпония Басса, Теренция Юниора, о каждом из которых Плиний пишет, что он имеет или мог бы иметь досуг и вместе с ним возможность предаться занятиям. Плиний говорит о Бебии Макре, изучавшем сочинения Плиния Старшего, Герении Севере, которого Плиний называет ученейшим человеком, однако нам известно о нем только то, что он хотел достать для своей библиотеки изображения Корнелия Непота и Тита Катия.

Использованный нами критерий, по которому мы выделили эту группу, - наличие занятий, при отсутствии собственных сочинений - чрезвычайно важен, в связи с той ролью, которую играло создание произведения и его последующая публикация в интеллектуальном общении. Повышенное внимание к публикации собственных произведений является характерной чертой интеллектуальной атмосферы времени Плиния. Большая часть черт, касающихся интеллектуальной жизни, которые мы находим у Плиния, связаны с обработкой готовящихся сочинений. Как Плиний, так и его корреспонденты не только торопят друг друга с изданием произведений, но и просят прислать их им еще не готовыми, "не перебродившими" (Pl. Ep., IX, 16). Еще один способ обработать свои произведения - это популярные во время Плиния рецитации. Можно сказать, что это излюбленная тема в письмах Плиния. Известно, что он посещал их с большим усердием, иногда каждый день, и часто устраивал сам, приглашая друзей и наиболее ученых слушателей. Плиний охотно обсуждает выгоды рецитирования: возможность услышать критику, самому критически подойти к сочинению в волнующей атмосфере публичного чтения, прочесть произведение перед избранным кругом не невежественных людей. Он регулярно сообщает своим друзьям последние новости из этой области: кто и что рецитировал. Для Плиния этот вид интеллектуального общения является наиболее значимым по сравнению с возможными другими. Это особенно контрастирует с характером сообщений Цицерона, посвященных интеллектуальному общению. Для него это в первую очередь дружеские беседы, которыми образованные люди занимали свой досуг, приезжая друг к другу в гости. Когда он пишет своим друзьям, он мечтает о том, как они при встрече заведут утонченную беседу или предадутся занятиям. Плиний не столько страдает из-за отсутствия дружеских бесед, сколько из-за отсутствия времени для индивидуальных, уединенных занятий, безусловно, посвященных работе над собственными трудами.

Такое изменение свидетельствует о двух особенностях времени Плиния. Во-первых, интеллектуальное общение перестало быть предметом только домашнего досуга. Оно во многом стало публичным. Теперь оно дает возможность активной деятельности, сходной с деятельностью общественной. Это путь приобретения известности и славы. Можно отметить два пути, которыми литературная деятельность становится важным элементом деятельности общественной. Во-первых, это упомянутый только что обычай рецитаций, с помощью которых авторы могли демонстрировать результаты своей работы. И, во-вторых, эволюция речей ораторов от актов государственной деятельности в сторону литературных произведений. Плиний настойчиво называет свои речи книгами, употребляя слово liber. Он рецитирует речи, вырывая их, таким образом, из злободневного контекста и делая образцами литературного стиля. Он радуется, что "литература до сих пор в чести" (Pl. Ep., IV, 16), имея в виду то, как охотно посещает публика его ораторские выступления.

Со становлением публичного интеллектуального общения связана и другая особенность литературной жизни. Публичность общения предполагает именно демонстрацию результата. То, что Плиний не уделяет внимания беседам друзей, как Цицерон, не значит, что этот элемент культуры исчез. Плиний просто меняет акценты. Важным становится не только причастность к научным занятиям, не только образ жизни интеллектуала. Плиний концентрируется именно на творчестве, он рассылает свои произведения, декламирует, обрабатывает, публикует, торопит друзей с тем же самым, подыскивает им сюжеты для трудов, только чтобы их образование и ученость не пропали даром.

Растущая публичность интеллектуальной жизни ведет за собой то, что появляется довольно обширный слой людей, которые, возможно, не занимаются литературой сами, но предпочитают знать обо всех новостях в литературной жизни, приобретают выпускающиеся в большом количестве произведения и таким образом знакомятся с новинками, посещают рецитации в качестве любопытствующих. Это большинство корреспондентов Плиния. Их наличие свидетельствует о том, что интеллектуальное общение становится модой.

Это деление интеллектуалов на авторов, занимающихся литературой, и интересующихся ей естественно является схемой, упрощающей реальное положение вещей. Например, целая группа деятелей может быть по своим признакам отнесена сразу в две группы. Это многочисленные рецитирующие поэты: Сентий Авгурин, Силий Прокул, Аррий Антонин. Они, безусловно, авторы, в своем творчестве они подражают Каллимаху и Катуллу. Но для них это основной и единственный вид деятельности. Плиний, пробовавший себя в разных жанрах, считал этот жанр развлечением и рекомендовал его для тренировки стиля, не требуя при этом того научного содержания, которое отличало стихи александрийских поэтов. От Катулла брали изящество формы, и выбор в качестве сюжета повседневных пустяков. Такое творчество не требовало серьезных научных занятий, зато легко стало модным досугом, можно назвать его светским. Таким образом, занимающиеся им пополняют третью группу интеллектуалов - непрофессионалов, тех для кого интеллектуальный элемент в образе жизни лишь штрих, увлеченность атмосферой, а не серьезное занятие.