Сведения о политическом устройстве Коринфа после падения Кипселидов сохранились в одном из фрагментов "Истории" Николая Дамасского: "Сам народ тотчас учредил следующий государственный строй: была создана коллегия восьми пробулов (ojktavda probouvlwn) и совет девяти из остальных" (FgrHist 90 F 60).

По мнению большинства исследователей текст фрагмента испорчен, вследствие чего смысл сообщения Николая Дамасского не совсем ясен. Прежде всего вызывает сомнение крайняя малочисленность совета и несоответствие числа советников с количеством коринфских фил. Исходя из этого, М. Дункер предлагает заменить знак "тхэта", обозначающий девять, на "омикрон" - 70. В соответствии с его конъектурой совет, избранный коринфянами, состоял из семидесяти членов. Иную интерпретацию предлагает Г. Бузольт. Он считает, что восемь коринфских фил выбирали из своей среды по одному пробулу, т.е. всего восемь. Кроме того, каждая фила назначала по девять членов совета (всего 72). Пробулы, составлявшие вместе с членами совета группу из 80 человек, и представляли, по мнению немецкого историка, правительство Коринфа. Такая интерпретация подтверждается, по мнению Г. Бузольта, сообщением Фукидида об аргосском совете, также насчитывавшем 80 членов. Точку зрения Г. Бузольта разделяет Г. Берве.

Оригинальную мысль по данному вопросу высказал Г. Лутц. Согласно его версии "октада" означает не "восемь", а "одну восьмую" часть и является не объектом, а субъектом в избрании пробулов. Т.е. "октада" является одной из восьми фил, на которые подразделялось население Коринфии. Причем эти филы, по мнению Г. Лутца, не были равны между собой по своему социально-политическому статусу. Одна из фил, названная в тексте "октадой", включала в себя коринфскую знать, именно она и избирала пробулов. Остальные семь фил, состоявшие из рядовых граждан Коринфа, участвовали только в выборе членов совета. На наш взгляд версия Г. Лутца маловероятна, т.к. в данном случае филы из этно-административных подразделений превращаются в социальные группы или сословия.

Более приемлемой, по нашему мнению, является точка зрения Л. Уибли. Последний предполагает, что каждая из коринфских фил выбирала десять кандидатов, один из которых назначался пробулом, а оставшиеся девять становились членами совета. Версия Л. Уибли, поддержанная Э. Виллем, представляется нам более вероятной еще и потому, что она практически не требует правки текста источника.

Вывести какие-либо конкретные суждения о посттиранической конституции Коринфа в целом, и функциях пробулов в частности, только на основе небольшого фрагмента Николая Дамасского невозможно. Сам титул пробулов подразумевает предварительное рассмотрение этими должностными лицами вопросов (probouvleuma) и принятие по ним заключений перед вынесением их на голосование в совет или народное собрание. Аристотель в "Политике" сообщает, что в руках пробулов было сосредоточено верховное управление государственными делами: "Над всеми... должностями стоит власть, имеющая верховые полномочия во всех делах, она приводит в исполнение принятые решения, вносит законопроекты, председательствует в народных собраниях... В некоторых местах эта власть называется пробулами" (VI, 5, 10).

Ведущая роль небольшой коллегии пробулов в политической жизни Коринфа подразумевает установление в городе после свержения тирании олигархической формы правления, что подтверждается сведениями из Аристотеля: "Некоторые должности свойственны особенно тому или иному виду государственного устройства. Например, должность пробулов не свойственна демократии. ...Если эту должность занимает небольшое число лиц, то это признак олигархии. Но небольшое число пробулов стоит в прямой связи с самим характером этой должности, отсюда ясно, что она является характерной особенностью олигархического строя. А где имеются и пробулы, и совет, там пробулы стоят выше членов совета" (IV, 12, 8). В более краткой форме эту же мысль Аристотель приводит в другом месте: "Из должностей на которые избирают лиц с верховными полномочиями... пробулы суть олигархическое установление" (VI, 5, 13).

Политическая система Коринфа, конечно же, включала помимо пробулов также и коллегии других должностных лиц. Но к сожалению, в источниках, вплоть до эпохи эллинизма, сохранились упоминания только о магистратах, возглавлявших военную организацию полиса. Фукидид для их обозначения трижды использует термин "стратег" и несколько раз употребляет по отношению к ним глагол strathgevw "быть стратегом". О наличии в Коринфе коллегии стратегов свидетельствует и надпись V в. до н. э., в которой сохранилась часть титула в дорийском написании- strata...

Информация источников о народном собрании в Коринфе также крайне немногочисленна. Под 421 г. до н. э. Фукидид упоминает коринфский xuvllogo" , которому были представлены аргосские послы, прибывшие для заключения союза (V, 30, 5). Судя по использованию этого термина Фукидидом в других местах его сочинения, под xuvllogo" следует понимать именно народное собрание. Другие сведения о собрании коринфян относятся уже к концу классического и эллинистическому периодам. Полномочия народного собрания в Коринфе, учитывая олигархический характер его конституции, вряд ли были значительными. По крайней мере, в IV в. до н. э. по сведениям Плутарха собрание коринфских граждан не играло существенной роли в решении государственных дел (Dion., 53, 2 - 4).

Сообщение Николая Дамасского предполагает, что в рамках этого органа происходили выборы должностных лиц, во всяком случае пробулов и членов совета. По сведениям Фукидида народное собрание включалось на определенной стадии в переговоры с представителями других государств для заключения договоров. По-видимому, за народным собранием было закреплено право окончательного решения дел, вносимых на голосование после предварительного их обсуждения на заседаниях совета. При этом право высказываться, вероятно, имели только должностные лица.

Таким образом, свержение тирании Кипселидов не привело к демократизации политического строя Коринфа, как это случалось после падения тирании в других греческих полисах. В городе утвердилась олигархия, реальной властью пользовались сравнительно небольшая группа граждан. Однако политика новых коринфских олигархов, по-видимому, была более гибкой, чем деятельность предшествовавших Кипселидам олигархии Бакхиадов. Политический строй, утвердившийся в Коринфе в начале VI в. до н. э., отличался достаточной прочностью. Только кратковременная тирания Тимофана, установленная в середине 60-х гг. IV в. до н. э. прервала на время длительное господство олигархии. И эта стабильность политической жизни коринфского полиса в течение более двух веков указывает на умеренный характер управляющей государством олигархии.